Благодаря литовскому скульптору Ромуальдасу Квинтасу личность доктора Цемаха Шабада вновь приобрела популярность. Вот уже 12 лет мы показываем гостям нашей столицы бронзовый памятник, стоящий на перекрёстке улиц Месиню и Диснос, с гордостью объясняя, что этот доктор – прообраз доктора Айболита из сказки Корнея Чуковского.

Прошло без малого 100 лет со дня смерти доктора, сменились не просто несколько поколений – через Вильнюс прокатилась страшная война, менялась власть, несколько раз менялся состав жителей… К сожалению, слава скромного бронзового доктора несоизмерима с той популярностью и народной любовью, которая была у Цемаха Шабада при жизни. Доктор умер в 1935 году в возрасте 70 лет от сепсиса (издержки профессии – поранился во время операции). 30 тысяч человек вышли проводить  его в последний путь, в этот день в городе не работали государственные учреждения и магазины.  Его популярность выходила далеко за пределы родной Литвы: благодаря научным статьям в медицинских журналах (Шабад свободно владел русским, польским  и немецким языками, а идиш был его родным языком) Цемаха Шабада хорошо знали в медицинских кругах Европы и России.

Именно здесь, в еврейском квартале,  жил маленький Цемах, внук раввина, сын торговца и владелицы небольшой галантерейной лавки. Его отдали в хедер (еврейская школа) ещё в 5-летнем  возрасте, а гимназию он заканчивал уже в Москве, куда семья перехала на постоянное место жительства. Затем был медицинский факультет Московского университета, куда Шабад поступал вместе с Викентием Смидовичем (будущий писатель В.Вересаев) – они были друзьями в студенческие годы. После окончания университета 2 года работы в московской больнице, борьба с эпилемией холеры в Поволжье. С 1894 года, после успешной защиты диссертации, посвященной патогенезу сахарного диабета, Шабад живёт в родной Вильне. Работая в больнице и имея частную практику, доктор сталкивается с ужасающей нищетой, в которой живут многие его пациенты. Бескорыстная помощь людям – ещё одно качество, которым славился доктор Шабад. Если человек не мог заплатить за лечение, он лечил его бесплатно. Ну и, само собой разумеется, оказывал помощь всем, кто к нему обращался, в том числе и животным, которых приносила ему местная ребятня (вот вам и сюжет для памятника!). Кроме врачебной практики доктор издаёт и сам редактирует журнал “Фольксгезунд” (“Народное здоровье” ) на идиш, организует светские еврейские школы, активно участвует в создании еврейских общественных организаций. За антиправительственную деятельность 6 месяцев проводит в Лукишской тюрьме, затем – 2 года ссылки за границу (Германия, Австрия). Это время Шабад  использует для посещения лекций по медицине и для углубления своих профессиональных знаний. В 1907 году возвращается в Вильну и продолжает врачебную практику.  Непросто перечислить все сферы деятельности Цемаха Шабада – просто удивительно, как у него хватало времени на всё. Организация приюта для сирот, борьба с туберкулёзом, организация акции “Капля молока” (помощь малоимущим семьям с детьми), организация бесплатных обедов для школьников из бедных семей, издание журнала…

Во время Первой мировой войны Цемах Шабад участвует в боевых действиях в качестве полкового доктора, а после войны вновь возвращается в родной город. В межвоенное время избирался в муниципалитет города Вильно и депутатом в Польский Сейм. Вместе с зятем, мужем дочери Регины Максом Вайнрайхом, Цемах Шабад активно участвует в создании Еврейского Научного Института YIVO.  Регине с Максом и сыновьями удалось перебраться в США до начала 2-й Мировой войны, спастись самим и спасти Институт.

Если набрать в поисковике “доктор Шабад”, то можно увидеть несколько докторов с такой фамилией. Нет, это не однофамильцы, это  — родственники. Еврейские семьи были большими, не редкостью было, когда в семье рождалось 8-10 детей. В семье основателя рода Шабадов (насколько можно проследить), которого тоже звали Цемах, (род.ок.1780 г.) было 6 детей. Один из них, Йосель Зелик Шабад, и стал отцом нашего Доктора Айболита.  У Йоселя Зелика кроме Цемаха было ещё 8 детей, среди которых нужно отметить  Монуса., поскольку он – отец известнейшего в своё время онколога Леона Шабада (1902-1982) и Цецилии Губергриц (эта фамилия врачей , профессоров от медицины широко известна на Украине). Дочь другого сына, Израиля (Исидора), по имени Роза, занималась созданием детских приютов для сирот. Она продолжила это святое дело даже оказавшись в гетто. Доктор Роза (так её называли)  лечила обречённых детей и до последнего вздоха осталась с ними. Несмотря на возможность бежать (литовский ксёндз Юозас Стакаускас и монахиня Мария Микульска, спасавшие евреев, предлагали ей побег. Так  спаслись её дочь Вероника и внучки Нина и Софья), Роза пошла на смерть вместе со своими подопечными. Её могила — в Понарском лесу вместе с десятками тысяч других несчастных. Ещё один  сын Йоселя Зелика,  Шмуэль Гирш,  обосновался в Минске. Правнук Шмуэля Гирша Александр Яковлевич Шабад до 2-й Мировой войны был известным в Минске врачом гинекологом, а  другой правнук,  Израиль Абрамович Шабад жил в Петербурге и был среди  основоположников российской школы врачей-педиатров. Кстати, одного из сынвей Шмуэля Гирша тоже звали Цемах, и он работал санитарным врачом в Москве.

Среди сыновей старого Цемаха был и Мовша Монус Шабад,  ставший отцом Симы.  Кто такая Сима?  Жена зубного врача с Антоколя Менделя Берковича (Михаила Борисовича) Мессерера.  А точнее —  бабушка Майи Плисецкой! Таким образом, всемирно известная балерина приходится внучатой племянницей нашему Айболиту. Привет вам, жители Антоколя! Мы можем гордиться не только соседством Сапег и Пацев. Шабады – тоже наши земляки, которые принесли человечеству уж точно не меньше пользы, чем чванливые магнаты.